Где Похоронены Пожарные Чаэс В Москве

«Когда мы в первый раз пошли на турбину, увидели этот черный проем — поняли, как это все страшно. По сути, это самые первые дни, самая большая доза. Об этом как-то не задумывались, честное слово. Просто надо было выполнять свою работу — мы шли, выполняли, и все, — сообщил ликвидатор аварии на ЧАЭС Владимир Бражник.

Из года в год на Митинском кладбище президент «Союза «Чернобыль» Вячеслав Гришин открывает митинг памяти ликвидаторов и жертв одной из главных катастроф XX века. Со дня взрыва в четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС прошло ровно 33 года. Он и сам был в Припяти. Свой первый день Вячеслав Гришин и сейчас вспоминает с содроганием.

Вячеслав Бражник — машинист турбинного цеха. Во время аварии он тоже работал. Получил такую дозу, что не прожил и трех недель. Жар, словно пламенем, сжигал грудь, непрерывная, изматывающая рвота — острая лучевая болезнь. Его брат Владимир Бражник, несмотря на случившееся, не отказался стать ликвидатором. Приходилось снова и снова возвращаться на место аварии, пренебрегая собственной жизнью и здоровьем. Итог — 36 БЭР за первые дни при норме в 25. Народное лекарство — спирт, красное вино и баня.

Приехал он туда, правда, уже в 1987 году в звании майора гражданской обороны. Вячеслав Гришин получил задание собрать материал о мужестве людей из вооруженных сил СССР. Но, кроме героизма ликвидаторов, он постоянно вспоминает самоселов — тех, кто возвращался в Зону, невзирая на то, что заборы, дерево, шифер — все безумно фонило. Людей из Припяти эвакуировали через сутки после аварии. Всем приказали ничего кроме документов не брать.

За три часа все население в зоне 30 километров — это 81 населенный пункт — было эвакуировано. Колонна из 1000 автобусов растянулась по шоссе. Пустые дома — рай для мародеров. В городе — никого, бери — не хочу. Вывозили металлолом, ценные вещи, мебель из оставленных квартир.

Как хоронили ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС

В 01:23 на станции раздался взрыв, в результате которого активная зона ядерного реактора была полностью разрушена, и в окружающую среду попало колоссальное количество радиоактивных веществ. Радиоактивное загрязнение стало основным поражающим фактором: облако дыма, образовавшееся в результате горения реактора, разнесло радиоактивные материалы по территории современной Украины, Белоруссии, России, где было отмечено наибольшее загрязнение, а также по большей части Европы.

Наибольшую дозу облучения приняли те, кто работал на АЭС в первые часы после взрыва — это сотрудники станции, дежурившие в ночь взрыва, и пожарные, прибывшие для тушения. Эти люди отключали оборудование, устраняли локальные возгорания, тушили основной пожар в активной зоне.

Приняв на себя столь огромную дозу радиации, чернобыльцы сами стали ее источником. Один из инженеров станции Владимир Шашенок получил такое облучение, что, по свидетельствам очевидцев, у человека, который выносил Шашенка со станции, остались ожоги от его тела. Владимир умер тем же утром, спустя несколько часов после аварии. Врачи, лечившие чернобыльских больных, сами заработали лучевую болезнь.

Большинство ликвидаторов скончались в 6-ой Московской клинической больнице спустя 1-3 месяца после аварии. После смерти тела покойных заворачивали в герметичную пленку, укладывали в деревянный гроб. Затем сам гроб заворачивали в слой полиэтилена, после чего погружали в цинковый гроб и запаивали. Могилы с гробами были залиты бетоном, такие железобетонные саркофаги призваны предотвратить радиацию, исходящую от могил.

В тот же день, 26 апреля, герои-ликвидаторы были срочно эвакуированы в Москву и госпитализированы в 6-ю Московскую клиническую больницу, специализирующуюся на лучевой болезни, ныне — Федеральный медицинский биофизический центр имени А.И. Бурназяна ФМБА России.

Где Похоронены Пожарные Чаэс В Москве

На Митинском кладбище в Москве есть 30 могил первых жертв аварии на ЧАЭС — это пожарные, которые первыми выехали ликвидировать пожар, и работники атомной станции. Большинство из них умерли от лучевой болезни в 6-й клинической больнице Москвы в первые месяцы после трагедии — в мае-июле 1986 года.

«Он сбежал из Припятской больницы и вернулся на станцию. Лелеченко понимал, что получил большую дозу радиации, но продолжал работать, пока мог, ликвидировать аварию. Его лечили уже здесь в Киеве. Но не смогли спасти. Он получил большую дозу радиации — более 1500 тысяч рентген, а смертельной является 700 рентген», — рассказывает Анна Королевская.

«Через полгода после трагедии был объявлен всесоюзный конкурс на установление памятника на Митинском кладбище, где похоронены люди, попавшие в самое пекло аварии, главным образом эксплуатационщики и пожарные. Они были доставлены из Чернобыля в московские больницы умирать.

Я встречался с теми, кто был на атомной станции 26 апреля и выжил, общался с их близкими. Об этих встречах тяжело говорить, но они помогли мне найти нужное решение. С моим другом архитектором Виктором Корси мы выиграли первую премию. Из более ста пятидесяти предложений жюри отобрало наше.

После аварии Шашенок, по свидетельствам очевидцев, получил настолько сильные ожоги от радиоактивного пара, что у того человека, который его выносил после аварии со станции, остался ожог от его тела. Владимир Шашенок умер на рассвете 26 апреля. Похоронили его на кладбище села Чистогаловка, что рядом со станцией.

Ликвидаторы Чернобыльской аварии — где и как похоронены

Деятельность сотрудника комиссии по изучению причин и устранению последствий катастрофы В.А. Легасова достойна особого внимания. Валерий Алексеевич был в числе первых прибывших к аварийному реактору, и провел там 2 месяца с небольшими отъездами. Хотя ученый пострадал от сильного облучения, радиация не стала причиной его смерти.

Несмотря на разные точки зрения, фактически, именно он управлял испытаниями, в ходе которых был уничтожен четвертый энергоблок. Есть версии о пренебрежении нормами безопасности. В первые часы после катастрофы Дятлов руководил тушением огня и другими аварийными мероприятиями, получив при этом огромную дозу радиации. Облучение стало вторым по счету в его жизни. Впервые Анатолий Степанович столкнулся с радиацией в 1973 году при строительстве судов с атомными моторами.

На момент Чернобыльской катастрофы Б.Е. Щербина занимал пост заместителя председателя Совета Министров СССР, был куратором министерств по эксплуатации недр. Он стал руководителем комиссии по устранению последствий аварии, занимался эвакуационными действиями в будущей «зоне отчуждения», доставкой химических веществ для тушения очага, постройкой изоляционного «саркофага». За короткий период Борис Евдокимович серьезно пострадал от облучения. Но, несмотря на проблемы со здоровьем, через 2 года он так же работал в зоне масштабного землетрясения в Спитаке.

В ликвидации последствий аварии участвовало 600 тысяч человек. Сколько из них, а также из местного населения погибли от болезней, спровоцированных облучением, подсчитать невозможно. Ведь помимо лучевой болезни, радиация провоцирует онкологические процессы и многие другие проблемы со здоровьем.

Через 2 года после аварии на ЧАЭС Легасов представил Академии наук свои разработки по выведению советского образования из застоя. План был отвергнут, а ученый покончил с собой. Перед уходом из жизни Легасов записал на диктофон малоизвестные подробности Чернобыльской катастрофы. Выдвигались даже предположения, что ученого убили.

Александра Григорьевича Лелеченко увезли в Киев уже в тяжелом состоянии. Общая доза радиации, полученная им, составила 2,5 тысячи рентген. Несмотря на мучения, очевидцы, слова которых приведены в книги Михаила Одинца «Чернобыль: дни испытаний», рассказывали, что Лелеченко вел себя мужественно. Он умер 7 мая 1986 года и был похоронен в селе Степное Полтавского района Полтавской области.

На Митинском кладбище также установлена символическая могильная плита с именем Александра Григорьевича Лелеченко. В момент аварии на Чернобыльской АЭС, если верить Григорию Медведеву, автору книги «Чернобыльская тетрадь. Документальное расследование», он занимал должность заместителя начальника электроцеха. В электрическом цехе тогда боролись за предотвращение водородного взрыва, которым могло накрыть Минск, находившийся в более чем 300 километрах.

Инженер Владимир Николаевич Шашенок тоже вел себя достойно в последние часы своей жизни. По свидетельствам очевидцев, которые приведены в книге «После Чернобыля» Л. С. Кабичевой, Шашенок, уже находясь в больнице, временами приходил в сознание и твердил одно и то же: «Отойдите от меня! Я из реакторного!». В таком состоянии он был способен думать о других. Примечательно, что Владимир Николаевич на Чернобыльской АЭС тогда уже не работал. Незадолго до трагедии, в начале апреля 1986 года, он был переведен на предприятие «Смоленскатомэнергоналадка». Его пригласили на станцию специально на испытания.

Как выразился Ювченко, Валерия Ходемчука «превратило в пар». Адам Хиггинботам, автор книги «Чернобыль. История катастрофы», тоже предполагает, что оператор насосов действительно был испарен взрывом или же раздавлен массой рухнувшего бетона и оборудования. Чаще всего пишут, что Ходемчук просто погиб на 4-ом энергоблоке, где и произошел взрыв. Дело в том, что точно установить, что случилось с Валерием Ильичом, не представляется возможным, так как его тело так и не было обнаружено. Именно поэтому на Аллее Славы на Митинском кладбище Москвы, где похоронены первые погибшие в Чернобыльской трагедии, могила Ходемчука осталась пустой.

47-летний Александр Григорьевич 4 дня не покидал свое рабочее место. Как отмечает в издании «Чернобыль 01:23:40» Эндрю Ливербарроу, Лелеченко, оберегая более молодых коллег, сам трижды ходил в электролизерную для того, чтобы отключить подачу водорода. Электролизерная находилась рядом с завалами, повсюду были обломки топлива и реакторного графита. Неудивительно, что в какой-то момент Александр Лелеченко почувствовал себя плохо, но едва получив первую помощь в санчасти (ему влили физраствор через капельницу), вернулся на станцию.

«Он сбежал из Припятской больницы и вернулся на станцию. Лелеченко понимал, что получил большую дозу радиации, но продолжал работать, пока мог, ликвидировать аварию. Его лечили уже здесь в Киеве. Но не смогли спасти. Он получил большую дозу радиации — более 1500 тысяч рентген, а смертельной является 700 рентген», — рассказывает Анна Королевская.

«Пожарные боролись с аварией снаружи, а внутри помещения четвертого энергоблока с аварией боролся персонал станции и с пожарами, которые там возникали, в условиях разрыва трубопровода, когда там вокруг кипело масло, был радиоактивный пар», — говорит г-жа Королевская.

Где Похоронены Пожарные Чаэс В Москве

Чудовищные масштабы аварии породили соответствующие последствия. Мы уже видели, как сотрудники ЧАЭС боролись за спасение станции, как припятчане и жители Зоны покидали родные места. Позже они справятся с последствиями пережитого ужаса, но первые дни и месяцы ещё нужно было пережить. Взглянем же вместе с ними в глаза неопределённости, острой лучевой болезни, неустроенности.

Нарушения паспортного режима, неразборчивые записи в книгах, ошибки в заявлениях, разбросанность эвакуированных по всему огромному Союзу, множество папок с документами, люди без прописки, командированные – всё это жутко осложняло работу. При этом можно было оспорить сумму компенсации, если пострадавший мог доказать, что он нажил имущества на суммарную стоимость большую, чем полагалось по компенсации. Пострадавший должен был составить заявление, опись вещей, указать год приобретения, ведь износ тоже учитывался. После этого конфликтная комиссия, состоявшая из опытных товароведов и специалистов по ценообразованию, выезжала в город, где оценивала вещи. За день получалось осмотреть не более восьми-десяти квартир. Если всё проходило нормально, то данные счёта потерпевшего и сумма направлялись исполкомом в сберкассу, которая в течение полутора-двух месяцев переводила деньги на нужный счёт. Но так было далеко не всегда. Двадцать тысяч заявлений, и за каждым какая-то драма. Из-за суммы компенсаций – кто должен получить четыре тысячи, а кто три — рушились семьи, недобросовестные люди пытались поживиться и получить компенсацию дважды.

Но самое грустное произошло, когда началась работа с материальными ценностями, что было, в принципе, ожидаемо. Здесь очень «помогала» бюрократия. Так при вывозе детей в лагеря существовало строгое требование вывозить только детей, учившихся не в первом и не в десятом классах. Родители были возмущены, и сотрудники исполкома периодически шли на уступки и нарушения инструкций, прописывая неправильные данные. Родители просили отправлять своих детей в крымский «Артек», ведь путёвки выдавались именно туда, хотя существовал ещё один вариант – «Молодая гвардия» в Одесской области.

18-19-20 мая. Сегодня наши девчата принесли сирень. Поставили каждому в палату. Букет замечательный. Попробовал понюхать — пахнет хозяйственным мылом?! Может, обработали чем-то? Говорят, что нет. Сирень настоящая. Это у меня нос не работает. Слизистая обожжена. Почти весь день лежу. Самочувствие — не очень. Саша Нехаев очень тяжелый. Очень сильные ожоги. Очень волнуемся за него. Чугунов тоже хотел дописать письмо, но ожог на правой руке не дает. Я почти ничего не ем. Кое-как из первого съедаю бульон На обходе Александра Федоровна предупредила, что будет делать пробу на свертываемость крови. Это что-то новое.Пришла милая женщина — Ирина Викторовна — та самая, что занималась отбором из нашей крови тромбомассы. Уколола в мочку уха и собирала кровь на специальную салфетку. Собирала долго и упорно, но кровь останавливаться не хотела. Через полчаса закончили мы эту процедуру. Все ясно. У нормального человека кровь сворачивается через пять минут. Резкое падение тромбоцитов в крови!Через час в меня уже вливали мою же тромбомассу, заранее приготовленную на этот случай. Началась черная полоса».Аркадий Усков, цитируется по документальной повести Юрия Щербака «Чернобыль».

Кстати, о мародёрах. Несмотря на то, что Припять быстро огородили и охраняли, они всё равно умудрялись проникать в город, взламывать квартиры и забирать оттуда ценные вещи. Нередко мародёрствовали и сами милиционеры. По словам Стародумова их ловили при помощи КГБ:

Мемориал ликвидаторам ЧАЭС в Москве

Монумент состоит из скульптурной части и аллеи с плитами портретов первых жертв аварии. Из далека, практически со входа на кладбище, видна скульптура мощного ядерного облака, которое заслоняет собой тело человека. Он пытается удержать, спасти и защитить других от этой смертельной опасности, принося себя в жертву. Его руки широко раскрыты в самоотверженном порыве и символике христианского распятия. Он — спаситель всего мира от страшной опасности, ценой своей жизни.

Международный конкурс на идею создания ансамбля в память о подвиге ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС состоялась в 1988 году. Подали на участие 150 работ разных коллективов и авторов. Победителями стал проект творческого союза скульптора Андрей Ковальчук и архитектора Виктор Корси

На гранитной аллее расположены мемориалы памяти непосредственным жертвам аварии. На барельефных портретах изображены люди, устранявшие последствия и погибшие в первые часы, дни и недели, это сотрудники самой станции и участники пожарных расчетов, первых прибывших тушить пожар.

Композиция была установлена в 1993 году и с тех пор стала одним из основных символов Митинского кладбища. Ведь до сих пор нет точной статистики всех пострадавших от той страшной аварии. По разным данным 526 250 человек — ликвидаторы, принимавшие участие в устранении последствий аварии на Чернобыльской АЭС. И все они в той или иной степени являются пострадавшими.

Как умерли ликвидаторы аварии в Чернобыле и где их похоронили

Умершего заворачивали в плёнку, клали в деревянный гроб, его – снова в пленку, потом в еще один цинковый гроб, опускали в землю, заливали захоронение бетоном и засыпали землей. Ликвидаторов хоронили в братских могилах на отдельных участках земли или на некоторых кладбищах в Украине и России. Например, на Митинском кладбище в Москве похоронили много героев Чернобыля.

Те, кто тушил пожар в реакторе, разбирал завалы взорвавшихся частей конструкции – получили огромную дозу радиации и умерли от лучевой болезни в первые недели и месяцы после аварии. Их хоронили специальным образом, чтобы тело не распространяло радиацию в почву.

Легасов получил большую дозу облучения, потому что приехал в Чернобыль в первые дни после взрыва, но умер совсем не от лучевой болезни. В 1988 году он совершил самоубийство, оставив диктофонные записи о правде ликвидации Чернобыля. До сих ходят разные версии о его смерти, конспирологи считают, что это было заказное убийство.

Популярность изучения аварии на Чернобыльской АЭС резко подскочила после сериала на американском канале HBO. Они выпустили реалистичные документально-художественные 5 эпизодов, где отобразили масштаб гуманитарной катастрофы и показали персонализированные истории людей.

Руководитель комиссии по ликвидации последствий, организовал эвакуацию, тушение пожара, доставку песка вертолетами к очагу возгорания и химикатов. Щербина также получил большую дозу радиации, но еще долго жил и успел побыть главой комиссии по ликвидации последствий землетрясения в Армении в 1988 году. Умер он в 1999 году, и похоронили зампредседателя тоже на Новодевичьем кладбище.

Мемориал ликвидаторам ЧАЭС в Москве

В 1993 г. на Митинском кладбище был открыт мемориальный комплекс жертвам катастрофы на Чернобыльской АЭС . Он расположен на месте захоронения 28 пожарных, участвовавших в ликвидации последствий трагедии. Авторами мемориала стали скульптор Андрей Ковальчук и архитектор Виктор Корси .

В центре оригинальной запоминающейся композиции — мощное изваяние ядерного облака и обнажённая фигура человека, который пытается удержать его, чтобы спасти мир. Человек, застывший с широко раскинутыми руками, олицетворяет собой самоотверженность и жертвоприношение, в его фигуре видна символика христианского распятия.

Жертвы и ликвидаторы чернобыльской аварии

Для целого поколения граждан современной России, Украины и Беларуси слово «Чернобыль» стало синонимом чего-то пугающего и ужасного. Эта авария до сих пор остаётся крупнейшей техногенной катастрофой на территории Европы и крупнейшей в истории катастрофой, связанной с радиацией. Но что именно произошло на станции, сколько именно погибло людей из-за Чернобыля, как их хоронили и почему все эти вопросы не имеют простых ответов?

Очень часто, когда мы слышим об аварии на атомной электростанции, то представляем себе взрыв с характерным ядерным «грибом». Почему так происходит, понять не трудно: поколения людей в СССР, США, да и по всему миру жило в постоянном страхе ядерной войны. Когда что-то ужасное, связанное с радиацией, случилось, многие представили себе пугавший их долгие годы сценарий.

Непосредственно в процессе аварии погиб один работник станции, оператор главных циркуляционных насосов Валерий Ходемчук, и серьёзно пострадал сотрудник пусконаладочного предприятия Владимир Шашенок, скончавшийся утром того же дня от многочисленных ожогов. Но, кроме того, в атмосферу выбросило громадное количество радиоактивных изотопов, причём этот процесс был не одномоментным, а продолжительным: выбросы шли в течение нескольких последующих дней. Поначалу никто не понимал масштаб проблему – тушить четвёртый блок приехали пожарные из ближайшего населённого пункта, Припяти, с обычным снаряжением – из-за жара в процессе работ им даже пришлось снять противогазы.

По словам заместителя директора Национального музея «Чернобыль» Анны Королевской, в ходе похорон власти предприняли специальные меры предосторожности: тела сначала заворачивали в пленку, потом клали в деревянный гроб, потом деревянный гроб ещё раз оборачивали плёнкой, запаивали в цинковый саркофаг и закапывали. Степень заражения была такова, что вариант с перевозкой тел на родину даже не рассматривался.

Именно эти первые погибшие похоронены в мемориале на Митинском кладбище Москвы, который служит также одним из «общих» памятников всей катастрофы. Всего там 30 могил: для 28 умерших в Москве от лучевой болезни, и две для Шашенка и Ходемчука, скончавшихся непосредственно в день катастрофы. Эти две могилы символические, тело Ходемчука не удалось даже найти под завалами станции.

Что такое радиация и как с ней бороться, никто не знал. Поэтому в народе ходили разнообразные слухи. Кто говорил, что помогает йод, и все стали пить разбавленный йод. Другие слышали, что спастись можно водкой. В городах и поселках толпа выносила содержимое водочных магазинов, а стоимость самогона взлетела выше облаков. И шоферы, и сотрудники ГАИ от водочной профилактики еле держались на ногах, вывозить детей из зоны поражения в какой-то момент стало некому.

Последние очаги возгорания были подавлены к шести утра, и началась работа по сбору разлившейся воды. Те, кто занимался ею, рисковали не меньше, чем первые герои: при откачке жидкости из низов станции фон составлял сотни рентген в час. Эжекторы шлангов часто засорялись радиоактивным мусором, и их чистили вручную. Естественно, никакой защиты от радиации пожарные не имели. Из них экстренно сформировали 731-й батальон, не значившийся ни в каких бумагах. Бойцы жили в палатках у села Копачи, где загрязнение оставалось особенно сильным. Из 700 человек в живых осталось менее трети.

Я вернулся на 4-й блок. Вызвал заместителя начальника цеха и приказал отключить от электропитания все механизмы, срочно разобрать электросхемы, которые искрили и могли загореться. Потом к нам, на 4-й, пришел дозиметрист. Он замерил уровень радиации. Были места, где, по моему мнению, работать было еще можно. Однако оказались и довольно опасные точки. Правда, насколько опасные, мы не выяснили. Дозиметры оказались слабые, их «зашкаливало». Но мы решили все-таки часть людей вывести за пределы блока».

В итоге всю вину свалили на персонал станции, ведь нельзя же было признать неудовлетворительной всю работу в атомной промышленности. Виновниками аварии были назначены пять человек, тогдашнее руководство ЧАЭС. Бывший генеральный директор станции Виктор Брюханов и заместитель главного инженера Анатолий Дятлов получили по 10 лет колонии (Дятлов умер в 1995 году от лучевой болезни). Главный инженер Николай Фомин был арестован 19 августа 1986 года, сошел с ума во время следствия, был признан невменяемым и отправлен в психиатрическую больницу. Начальник смены Акимов и оператор Топтунов не попали под суд только потому, что получили огромные дозы облучения и скончались в больнице. Пять лет получил начальник смены Борис Рогожкин; три и два года – начальник реакторного цеха Алексей Коваленко и государственный инспектор Госатомэнергонадзора СССР Юрий Лаушкин.

Вот что рассказал корреспонденту «МИР 24» работавший в зоне отчуждения бывший военный связист Сергей Сытин, который побывал в Припяти в качестве ликвидатора из числа солдат-срочников: «Нам было хорошо, потому что нам было по 19 лет, была весна, сияло солнце, мы стояли в оцеплении, и никто не понимал серьезности происходящего. Нам светил скорый дембель, а радиация не пахнет».

Как умирал пожарный ЧАЭС, сбрасывавший уран ногами с реактора

Семь часов… В семь часов мне передали, что он в больнице. Я побежала, но вокруг больницы уже стояла кольцом милиция, никого не пускали. Одни машины “Скорой помощи” заезжали. Милиционеры кричали: машины зашкаливают, не приближайтесь. Не одна я, все жены прибежали, все, у кого мужья в эту ночь оказались на станции. Я бросилась искать свою знакомую, она работала врачом в этой больнице. Схватила ее за халат, когда она выходила из машины: “Пропусти меня!” — “Не могу! С ним плохо. С ними со всеми плохо”. Держу ее: “Только посмотреть”. “Ладно, — говорит, — тогда бежим. На пятнадцать-двадцать минут”. Я увидела его… Отекший весь, опухший… Глаз почти нет… “Надо молока. Много молока! — сказала мне знакомая. — Чтобы они выпили хотя бы по три литра”. — “Но он не пьет молоко”. — “Сейчас будет пить”. Многие врачи, медсестры, особенно санитарки этой больницы через какое-то время заболеют… Умрут… Но никто тогда этого не знал…

Я еще не знала, как я его любила! Он… Только он… Как слепая! Даже не чувствовала толчков под сердцем… Хотя была уже на шестом месяце… Я думала, что он внутри меня мой маленький, и он защищен… О том, что ночую у него в барокамере, никто из врачей не знал. Не догадывался… Пускали меня медсестры. Первое время тоже уговаривали: “Ты — молодая. Что ты надумала? Это уже не человек, а реактор. Сгорите вместе”. Я, как собачка, бегала за ними… Стояла часами под дверью. Просила-умоляла… И тогда они: “Черт с тобой! Ты — ненормальная”.

На следующий день, когда я пришла, они уже лежали по одному, каждый в отдельной палате. Им категорически запрещалось выходить в коридор. Общаться друг с другом. Перестукивались через стенку… Точка-тире, точка-тире… Врачи объяснили это тем, что каждый организм по-разному реагирует на дозы облучения, и то, что выдержит один, другому не под силу. Там, где они лежали, зашкаливали даже стены. Слева, справа и этаж под ними… Там всех выселили, ни одного больного… Под ними и над ними никого… Три дня я жила у своих московских знакомых. Они мне говорили: бери кастрюлю, бери миску, бери все, что надо… Я варила бульон из индюшки, на шесть человек. Шесть наших ребят… Пожарников… Из одной смены… Они все дежурили в ту ночь: Ващук, Кибенок, Титенок, Правик, Тищура. В магазине купила им всем зубную пасту, щетки, мыло. Ничего этого в больнице не было. Маленькие полотенца купила… Я удивляюсь теперь своим знакомым, они, конечно, боялись, не могли не бояться, уже ходили всякие слухи, но все равно сами мне предлагали: бери все, что надо. Бери! Как он? Как они все? Они будут жить? Жить… (Молчит). Встретила тогда много хороших людей, я не всех запомнила… Мир сузился до одной точки… Укоротился… Он… Только он…

Не помню дороги… Будто очнулась, когда увидела его мать: “Мама, Вася в Москве! Увезли специальным самолетом!” Но мы досадили огород (а через неделю деревню эвакуируют!) Кто знал? Кто тогда это знал? К вечеру у меня открылась рвота. Я — на шестом месяце беременности. Мне так плохо… Ночью сниться, что он меня зовет, пока он был жив, звал меня во сне: “Люся! Люсенька!”

В десять утра умер оператор Шишенок… Он умер первым… В первый день… Мы узнали, что под развалинами остался второй — Валера Ходемчук. Так его и не достали. Забетонировали. Но мы еще не знали, что они все — первые… Спрашиваю: “Васенька, что делать?” — “Уезжай отсюда! Уезжай! У тебя будет ребенок”. А я — беременная. Но как я его оставлю? Просит: “Уезжай! Спасай ребенка!” — “Сначала я должна принести тебе молоко, а потом решим”. Прибегает моя подруга Таня Кибенок… Ее муж в этой же палате… С ней ее отец, он на машине. Мы садимся и едем в ближайшую деревню за молоком. Где-то три километра за городом… Покупаем много трехлитровых банок с молоком… Шесть — чтобы хватило на всех… Но от молока их страшно рвало… Все время теряли сознание, им ставили капельницы. Врачи почему-то твердили, что они отравились газами, никто не говорил о радиации. А город заполнился военной техникой, перекрыли все дороги… Перестали ходить электрички, поезда… Мыли улицы каким-то белым порошком… Я волновалась, как же мне завтра добраться в деревню, чтобы купить ему парного молока? Никто не говорил о радиации… Только военные ходили в респираторах… Горожане несли хлеб из магазинов, открытые кульки с булочками… Пирожные лежали на лотках…

Как хоронили спасших Европу «чернобыльских дайверов»

Между тем, на памятнике не хватает одной группы, внесшей не просто весомый вклад в ликвидацию. Всем (надеюсь) известно о подвиге 28 пожарных, которые первыми прибыли на разрушенный Четвертый энергоблок АЭС и предотвратили распространение пожара по всей станции. Также, надеюсь, известно о легендарной группе «крышных котов», которые работали на очистке кровель Третьего блока и машинного зала, дав возможность вести дальнейшие работы по ликвидации последствий аварии.

Для начала стоит еще раз вспомнить, как развивались события. На энергоблоке №4 произошел взрыв и пожар. Пожар тушили водой, засыпали песком, свинцом, бором, доломитами и глиной. Всё это вместе с расплавленным бетоном и металлом самих конструкций энергоблока превратилось в лавообразный расплав, который медленно прожигал подреакторные помещения.

В этом случае мог получиться взрыв более сильный. Как при извержениях крупных вулканов. Самая большая опасность заключалась в том, что в результате такого взрыва могли получить повреждения остальные три энергоблока ЧАЭС. А это уже могло повлечь за собой цепочку событий, менее предсказуемых, но не менее разрушительных или вредоносных.

«Группа успешно выполнила задание и вернулась, как казалось, совершенно невредимой, успев даже дать несколько интервью для СМИ, но невидимый враг уже делал своё дело.
. Алексей и Валерий умерли через 10 дней в одной из московских больниц. Борис прожил немного дольше».

Где в Москве похоронены ликвидаторы чаэс

В 1985-м около Митинского кладбища построили крематорий. На кладбище существует Аллея Славы — место захоронения 28 первых ликвидаторов, которые тушили пожар на ядерном реакторе Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года и получили смертельную дозу облучения.

Герои Чернобыльской АЭС не думали о гибели. Уже через 7 минут после сигнала тревоги на АЭС приехали пожарные расчеты. Они не представляли всю серьезность угрозы – невидимой и неслышимой — но спасли тысячи жизней. Доза радиации, которую получили пожарные, оказалась очень высокой — 1000 — 2000Р .

Припятские пожарные, приехавшие на место через минуты после взрыва, оказались в числе первых жертв — по официальным данным, в течение нескольких недель умерли шесть человек, включая Валерия Игнатенко — одного из героев книги Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва» и сериала HBO.

В ночь на 26 апреля 1986 года на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС произошел взрыв, который полностью разрушил реактор, в окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ. В результате аварии частично разрушилось здание и погибли два человека.

Шестеро из них скончались от острой лучевой болезни. Ценой своей жизни герои отвели беду и спасли тысячи человеческих жизней. Всего в ликвидации пожара на Чернобыльской АЭС участвовало 69 сотрудников пожарной охраны и 19 единиц техники.

Если бы не он, не исключено, что взорвался бы не только четвертый энергоблок, но и вся станция. Под каждым блоком находится гидролизная станция, производит водород для охлаждения турбогенератора генератора. После взрыва Саша спустился под энергоблок и удалил водород с охлаждающей рубашки генератора. Леличенко — один из героев Чернобыля, который сделал, величайший подвиг. Он получил ужасную дозу облучения и вскоре умер.

Киндзельський Л. П., главный радиолог МЗ Украины (1978 — 1986), доктор медицинских наук, профессор, Заслуженный деятель науки и техники Украины, академик Украинской АН национального прогресса. Международным автобиографическим институтом признан «Человеком ХХ столетия»

В 1986 году киевские радиологи не могли вступать в открытые конфликты с московскими. Но Киндзельський все равно делал свое — после диагностирования, кроме гамма-облучения, еще альфа и бета, он применил диаметрально другой метод лечения: подсаживал донорский костный мозг внутривенно, НЕ убивая собственный костный мозг ребят.

Много лет методика доктора Гейла была признала ошибочной, а позже — преступной: в США его ждал скандал на уровне Конгресса, а в СССР наконец выяснили, что он — просто военный врач без медицинского образования, который ставил эксперименты на людях. В интернете можно найти много его фотографий и материалов о нем.

Эту историю рассказал сайт “Ukrainian People” со ссылкой на воспоминания, которыми поделилась в сети пользователь Лала Тарапакина, которая обожает разматывать клубки и сопоставлять истории. Например, старое забытое интервью с Анной Губаревой, онкологом Киевского института радиологии и онкологии, которая принимала первых ликвидаторов, завели ее в множество поисковых запросов и многочисленных показаний.

Где Похоронены Пожарные Чаэс В Москве

Леонид Телятников тогда выжил. Он получил Звезду Героя при жизни. Однако не носил ее на груди, не любил славы, не общался с прессой. Он умер от рака в 2004 году, когда страна была занята выборами, расколовшими ее на «бело-синих» и «оранжевых». Смерть Леонида Телятникова осталась незамеченной.

Людмила навещала мужа в московской больнице, где он лежал вместе со своими товарищами. Вспоминает: когда вошла, сидели на кровати, играли в карты. На муже была пижама на четыре размера меньше. Это уже потом начала отваливаться кожа, мясо отслаивалось от костей. Беременность Людмила скрывала – чтобы пропустили к мужу. «Я варила бульон из индюшки, на шесть человек. Шесть наших ребят. Пожарников. Из одной смены. Они все дежурили в ту ночь: Ващук, Кибенок, Титенок, Правик, Тищура. В магазине купила им всем зубную пасту, щетки, мыло. Ничего этого в больнице не было. Маленькие полотенца купила. », – вспоминает она. А потом муж не мог уже есть. Умер он 13 мая.

…Если бы на ЧАЭС произошел взрыв водорода, взрывом накрыло бы Минск. Лелеченко был хорошим специалистом и знал, что делать. Он не пускал молодых ребят в электролизную, ходил сам – три раза. Именно он откачал водород от корпусов генераторов, предотвратив водородный взрыв.
Получил несовместимую с жизнью дозу радиации. Умер 7 мая в Киеве. Герой Украины.

Родился 13 марта 1961 года в городском поселке Брагин в Беларуси. Был старшим сержантом, работал пожарным. Его жена Людмила была беременна. Дочь Наташа родилась после смерти отца, но прожила всего четыре часа – успела получить дозу радиации, когда жена навещала Василия в больнице.

Родился в 1951 году в Казахстане.
Леонид Телятников был специалистом первого класса. В день аварии он был в отпуске – выйти на работу он должен был только с 28 апреля. И никто бы не упрекнул майора, если бы в ту ночь его бы не было на АЭС.
Непосредственный начальник пожарных расчетов, приписанных к ЧАЭС, он прибыл на место аварии вскоре после Правика и Кибенка и взял на себя командование. Был в первых рядах тушивших пожар.

26 апреля Телятников находился в отпуске, но в 1 час 40 минут он был рядом со своими товарищами. Он руководил разведочными работами и тушением пожара. Леонид Телятников остался жив. Возможно, мужчину спасла хорошая физическая форма. После лечения он вернулся в Киев. Служил во Внутренних войсках МВД СССР (позднее Украины). Умер в конце 2004 года от рака. Болезнь постепенно разрушала организм изнутри.

Людмила не подозревала, что ее муж ценой собственной жизни, без средств защиты тушит смертельное пламя. Если бы взрыв произошел на день позже, Василия, скорее всего, не было бы в городе. 27 апреля он вместе с супругой планировал поехать к родителям. Всего один день.

Под зов сирены личный состав военной пожарной части № 6 занял места на пожарных машинах. Первым на семидесятиметровую высоту со стволом пожарного рукава поднялся Игнатенко. Позже пожарные рассказывали, как Василий освободил путь задыхавшемуся Владимиру Тишуре, как вынес на руках Николая Титенка и Николая Ващука.

Через два месяца после похорон Людмила приехала на кладбище, там у нее начались схватки. Родилась девочка. Малышка прожила 4 часа. У нее был врожденный цирроз печени. Врачи сказали, что ребенок принял удар на себя. Через несколько лет женщина родила сына. Для себя. Анатолий стал смыслом ее жизни.
В Брагинском районе на центральной площади в честь подвига Василия Игнатенко установлен монумент.

Первичная разведка выявила около сорока очагов. Обработать все сразу возможности не было. Взрывы в реакторе и выброс огненных осколков стали причиной образования десятков очагов пожара на кровле некоторых помещений реакторного отделения и машинного зала. Обстановка была крайне сложной. В первую очередь принялись за крышу машинного зала – эпицентр пожара в энергоблоке. Пожарные вспоминали, что им очень пригодились учения, проводившиеся на объекте. Мужчины хорошо ориентировались на объекте, знали, где подключаться к источникам воды, как прокладывать рукавные линии.

— Расскажу. Меня часто приглашали в музей Чернобыля, когда туда приезжали делегации. И как-то приехала группа, где были американцы, канадцы. Они хотели послушать живых участников событий. И в конце разговора встает афроамериканец и говорит, что хочет задать вопрос мне. И переводчик передает: «Вы очень красиво рассказывали про Леонида Киндзельского, а знаете ли вы Игоря Киндзельского?» Отвечаю, что нет, не знаю. Он заулыбался и говорит: «А я знаю».

И уже когда машина вывезла нас на Янов мост, я вижу, развален 4-й блок. И такой красивенный столб разноцветного огня прямо уходит в небо. Сияет красотой, которую забыть нельзя. Тогда Хилько говорит: «Да ребята, нам дорога в один конец, обратно мы не вернемся». Кстати, до этой аварии, были еще две.

За то, что Леонид Петрович делал все по-своему, его Гуськова (главврач Московской больницы №6 — прим. авт.) сняла с должности. Но он все равно к нам приходил, говорил, что нас не бросит. «Они мне запретили работать самостоятельно, а я спасал человека», — говорил он. А Москва хотела, чтобы он работал по методике Гейла. У брата донорский мозг прижился, он стал выздоравливать. А они своими экспериментами убили людей. Как так получилось, что у нас умер только один человек, а в Москве почти все?

Хватаю в каждую руку по восемь килограмм рукавов и в противогазе по приставной лестнице лезу наверх. Пот заливает глаза, снимаю противогаз и кидаю вниз. Леня снова кричит. Поднял я туда эти рукава. Гидранты не давали воду, потому что трубопровод был поврежден. Насосы залиты водой, электроэнергия отключена. Нужно было срочно поставить насосную станцию, от пруда забрать охладитель. Руки обжег радиацией, потом кожа вся слезла.

А уже на второй день нас всех вывезли в Чернобыль подальше. Там в пожарной части у нас стали брать анализы. Нам всем было плохо, мы валялись на травке. Приехали автобусы, сначала нас завезли в больницу в Иванково. Там нам поставили почти на сутки капельницы. Медсестры сидели с нами, постоянно переставляли эти капельницы. Постоянно нас промывали. И уже во второй половине следующего дня нам привезли в Киев на Ломоносова, в клинику онкологии.

Первые погибшие – пожарные – получили смерть под лучом, болезнь развивалась стремительно, в течение часов, нескольких суток. Для следующих смен проводили йодную профилактику, в медикаментах не было недостатка. Красный крест сразу привёз со всего мира необходимые лекарства. Впервые тогда увидел некоторые импортные препараты для лечения хронических обострений. Опыт лечения лучевой болезни был у японцев после Хиросимы и Нагасаки, но я не слышал, чтобы правительство привлекало японских специалистов. Масштабы аварии сначала определили неверно, потом были соображения секретности.

Сразу были введены химические войска, они поливали дороги спецрастворами, которые связывали пыль, как клей, такой белой плёнкой и не позволяли радиации распространяться дальше. Солдаты работали в индивидуальных комплектах химзащиты, собирали и грузили эту плёнку, снова обрабатывали дорогу. Технику тоже обрабатывали на пунктах дезактивации. Всё равно машины излучали, фонили. Вся боевая, пожарная, транспортная техника, вертолёты так и остались недалеко от Чернобыля на соседнем аэродроме.
На том аэродроме брали песок, которым засыпали реактор. Песок засыпали в парашюты, цепляли этот мешок к вертолёту и пилоты сбрасывали груз в реактор. На этой работе и солдаты нашей части были задействованы, и гражданские лица мобилизованы.

А в первые часы после катастрофы важно было правильно поставить диагноз происходящему. Удивительно, но на атомной станции трудно было найти дозиметр, имеющиеся в наличии приборы старого образца зашкаливали. По симптомам непрекращающейся рвоты у пожарных первой смены врачи сообщили в Москву о лучевой болезни. Уже в пять утра аварийная бригада московских медиков была готова к вылету в Припять, но спецрейс задержали на восемь часов. Наверху не хотели верить в возможность катастрофы и ждали новых подтверждений. В стремлении сохранить секретность и избежать паники, власти допустили немало преступных просчётов. Так, Киев не изменил привычному ритму первомайских праздников, гуляющих горожан спасло направление ветра, относившего невидимое радиоактивное облако в сторону Европы.

Из средств защиты были респираторы у военных, ещё марлевые повязки одевали. Дозиметров не были, были приборы радиационной разведки с определённой погрешностью. От атомной станции по дороге на Киев было от 100 рентген, там рыжий лес от радиоактивного заражения. С утра милиция перекрыла весь район, все дороги, выставили патрули, почта, телеграф не работали. Народ, кто понял более остро эту опасность, сразу двинулся пешком из города с котомками, тележками, чемоданами, собачками по трассе.

К тому времени уже была эвакуирована тридцатикилометровая зона вокруг Чернобыля, город Припять и окрестные деревни. В московскую клинику Института биофизики двумя самолётами доставлены 207 человек самых первых ликвидаторов, из них 104 с диагнозом острой лучевой болезни. Её первые симптомы – рвота, слабость, потом на теле появляются болезненные красные пятна. Необходимы срочные, тяжёлые операции, в том числе по пересадке костного мозга. 27 человек спасти не удалось, они получили смертельную дозу радиации во время тушения пожара. Герои, предотвратившие взрыв остальных реакторов ЧАЭС, с почестями похоронены на Митинском кладбище.

10 Мар 2022      uristklin         76      

Похожие записи
• 
  Документы Для Малоимущей Семьи 2022 Нижний Новгород
• 
  Индивидуальное Предпринимательство Закончилось Когда Вернут Надбавки К Пенсии
• 
  Как прописывать в договоре пункты пеней с 01 июля в 2022г образец
• 
  Госпрограммы для молодых семей для машины 2022 тверь